[nick]Дрожащие Острова[/nick][status]Красочное безумие[/status][icon]https://i.imgur.com/zHaGndo.jpg[/icon]
Хватило ли убежденности? Прозвенел ли резонанс внезапным дополнением той музыки, что здесь была привычна? Или, быть может, вовсе не было его? Да и нужен ли он был в этом лишенном абсолютно всякой логики мире? Как удивительно и несуразно совпали между собой оглушающе-звенящая, разрушающе-медовая валторна Мауры, гремящая льдистыми вулканами, и мелодично-тягучий альт Анны, рассыпающийся слабым грибным перезвоном, прорастающим на небесных холмах жадеитовым вереском! Такие непохожие, такие разные, что по звучанию, что по самой природе, они слились в едином разнотравье и зазвучали, засверкали маковой горечью в отблесках мятной прохлады... Кто видел это? Кто всем этим любовался?
"Взгляни на меня!" - гремящий приказ крыльями белой бабочки среди ароматной ветреницы.
То ли покрасневшая, заалевшая в своей спелости земляника, то ли выродившийся, умирающий мак - ядрено-красные цветы с чернотцой.
"Спой о себе," - просящий лаймовый перезвон шипящих змей-грибов среди вульгарных лилий.
Огненно-рыжая, такая неправильная и высокая, царица среди других цветов, с семенами в шелковистой кожуре между паутиной листьев.
"Станцуй со мной..." - осторожным флейтовым дыханием островков полосатых гвоздик.
Маленькие дрожащие скромницы с бирюзовым звучанием, пустившие парящие корни в самую глубь Островов.
И танец завертелся вихрями махровой пустоты, закружился грибной алостью и рыбьими крыльями, зазвучал дрожью неба и земной синевой, укутался миндальной горечью розмарина и плыл, плыл вперед в обратной бесконечности... Пока не натолкнулся на фальшивую ноту сладкой растворенной липы, преподносящей шапочки гортензий - спокойные аккорды цветочной близости.
Танец для двоих - для Анны и Мауры, танец между звезд и в отблесках теней... Что значил он для кошки? Незримый, неуслышанный, бесправный, он огибал ее, едва касаясь шкурки, а после возвращался к Анне, что неотрывно ластилась к теням, тянулась к кошке через небо, не понимая, что все это фальшь. Как можно помнить тех, кто прежде был не знаком и вовсе не встречался? Анна помнила, незримо и проникновенно слезами озаряя алый лунный отблеск, но лишь преграда ей была отдачей.
Холодная, как мятный звездный свет, и жесткая, как лепестки цветов, Маура все ж ответила на танец. Не так, не пониманьем иль поддержкой, а властным ониксом, червонной сталью, кварцем украшая платье Анны, кружевами сковывая тучу. Звезды же - тот чистый изумруд - шальной раскололся травой.
Дурнопьян.
Трава колдунов.
Отверженный, растоптанный и властный.
Неестественно-белый дурман с неестественно-темными листьями прорастал на платье Анны, расползался чернотой, перебивал фальшивые ноты пьянящего танца, растаптывал альт, подминал под себя.
"В глазах твоих темно", - злобный шепот черных листьев Анне.
"Так не перечь же", - звонким ароматом с неожиданными нотками шафрана.
"Сдайся мне", - сандаловым крылатым перезвоном тяжелый аромат.
Чуждый яд, стирающий округу. Туча платья больше не сверкает, ломается, искрится... Слишком просто. Анна принимает ядовитую истину. Анны больше нет, лишь дурман, лишь только этот яд. Кто видит это? Кто осознает?
Андо смотрит, голову склонив, на Макса, в нем пытаясь усмотреть чужие ноты, запахи и звуки. Уж слишком он другой. Чужой? Вернувшийся? Растекшийся по небу, а ныне собравшийся в осколки? Что за чернота в нем? И откуда? Узорная и вихревая нить, что вьется вкруг него, все ж не касаясь ничего вокруг, но сдерживая, оплетая крепко все краски неба, что стремятся литься из него!
- Кто ты? - вопрос простой не требует ответа.
Не к Максу обращен поныне он, а к черноте чужой и непонятной.
- Ты видишь?
Шелдон смотрит тоже, не находя в себе достаточных причин препятствовать гостям, хоть черная вуаль его смущает тоже.
Прислушались.
Нет звука.
Слишком тихо.
- Неправильно, - единогласное решенье.
Шелдон быстрее очнулся, наваждение сбросив с себя. Он до сих пор был нормальным. Отчасти.
- Простите, впервые такие здесь гости, - свет факела минорными аккордами промчался вкруг и разорвался фейерверком, прокладывая путь вперед. - Здесь впереди находится Пасваль, небольшой городок со всеми жителями. Ну или почти всеми, Андо предпочитает жить в отдалении, а Релмина живет за пределами города. Я все вам покажу, идемте. Андо, Анна, вы с нами?
- Там слишком много жителей, - передернул плечом Андо, с трудом отрываясь от взгляда на Макса.
- Согласна, - неожиданно и резко голосом иным вдруг возвестила Анна, все так же пребывая в объятиях дурмана.
Коротко кивнув и развернувшись, пешком она пошла, петляя средь грибов, как будто вовсе о перемещениях забыла.
