Конь аккуратно поднялся, стараясь не потревожить девушку на своей спине, а затем раскрыл крылья, которые так сильно пламенели на окружающем белом, что со стороны могло бы показаться, будто его крылья сделаны из чистейшего огня, хоть это и было не так. Чуть шевельнув ими, будто пробуя окружающий воздух, знакомясь с ним словно бы заново, Ульхар осторожно переступил с ноги на ногу, а затем поскакал вперед, с ветром наперегонки, поднимаясь все выше и выше, будто бы отталкиваясь от воздуха, хотя именно крылья позволяли ему подниматься вверх, наполняясь этим ветром, унося его и его очаровательную спутницу вверх так стремительно, словно он был вовсе не конем, а самой настоящей птицей.
Они здесь были только вдвоем - Ульхар и Стефани, и больше никого, только безграничное небо, только ветер, ласково скользящий мимо, как будто ладонью касаясь волос и перьев, только облака, которые вились вокруг, окружая нарушителей спокойствия словно пуховыми подушками, только снежинки, сверкающие здесь, в этой вышине, тысячами цветов, такие неотличимые сейчас от звезд - протяни руку и поймаешь. А Ульхар все летел вперед, специально разбивая копытами особенно надоедливые облака, кружась среди снежинок, создавая небольшие вихри и пролетая сквозь них же... Он хотел сделать этот полет особенным для Стефани, ярким и запоминающимся, ведь сложно впечатлить того, кто и сам умеет летать.
И все же впереди уже маячила точка их назначения - ледяной замок на одной из скал. Ульхар не говорил - и не скажет - как устроил этот замок, как все подготовил внутри, как искал необитаемую пещеру, подходящую размерами под бальный зал, как тащил сюда зачарованное пианино, которое одолжил всего лишь на день, как покрывал пещеру льдом и как выстраивал дюйм за дюймом украшения, повторяя запомненные образы бального зала... Все это было не важно, единственное, что его заботило - это улыбка Стефани, ее радость и большей награды для него было бы сложно и представить.
Приблизившись к замку, он заприметил ту самую площадку для приземления, где совсем недавно и оставлял стоять пианино в ожидании перемещения в нормальный зал. Если бы кто-то сейчас посмотрел на него со стороны, то смог бы увидеть весьма коварный взгляд пегаса, но со стороны его никто не видел, так что совершенно не замеченный в коварстве Ульхар внезапно сложил крылья, едва ли не камнем падая вниз, туда, где легко можно было разглядеть весьма негостеприимные скалы, которые приближались с угрожающей скоростью. И все же метаморф не стал испытывать крепость нервов своей спутницы, стремительно и легко извернувшись, вновь раскрывая крылья и плавно спускаясь на площадку, где точно так же аккуратно преклонил колени, позволяя Стефани спуститься.
вот такой снежный замок на скалах
